В 2012 г. вышла в свет работа известного американского специалиста в области геополитики и политической географии Р.Каплана “The Revenge of Geography: What the Map Tells Us About the Coming Conflicts and the Battle Against Fate» [1]. И хотя эта работа вышла на русском языке лишь в 2015 г. [2], она не утратила своей научной значимости. Построенная на широкой источниковой и историографической базе, книга Р.Каплана читается как увлекательный роман, но при этом заставляет по-новому взглянуть на, казалось бы, хорошо известные исторические факты и события.
География как ключ к решению современных геополитических проблем
Р.Каплан призывает своих коллег и читателей вновь задуматься о роли географического фактора в мировой истории. По его мнению, именно незнание географических реалий приводит многих мировых политиков (в том числе американских) к серьезным провалам в сфере внешней политики. Он пишет: «Чем больше мы уважаем карты, тем меньше мы делаем ошибок, не только принимая решения, когда вмешиваться, а когда не стоит этого делать, но и планируя вторжения или военные операции, когда всё-таки решим принять участие в конфликте» [3].
По мнению Р.Каплана, именно география является ключом к решению многих геополитических проблем современности: «По мере того как возрастает количество политических протестов и волнений, а мир всё труднее поддаётся контролю, возникают бесконечные вопросы, как США и их союзники должны ответить на брошенный им вызов. География открывает путь к осмысленному ответу. Разворачивая старые карты, прислушиваясь к словам географов и геополитиков прошлых эпох, я хочу докопаться до правды в процессе XXI в., как делал это в конце XX столетия. Ведь даже если мы посылаем спутники за пределы Солнечной системы, даже если киберпространство не знает границ, то горы Гиндукуш всё ещё остаются грозным гигантским барьером» [4].
Р.Каплан отмечает в этой связи, что если бы американские политики учитывали географические, этнические и религиозные факторы, то это помогло бы им предвидеть вспышки насилия на Балканах после окончания «холодной войны» и в Ираке после вторжения США в 2003 г. [5]
Р.Каплан детально анализирует работы его предшественников в сфере геополитики – Хэлфорда Маккиндера, Николаса Спайкмена, Колина Грея и других ученых, придававших большое значение географическому фактору. В частности, он цитирует слова Х.Маккиндера: «Карта с одного взгляда дает представление о целом ряде обобщений» [6]. Р.Каплан вспоминает также труды профессора Йельского университета Н.Спайкмена, который ещё в 1942 году писал: «География – наиболее фундаментальный фактор в международной политике государств, так как она наиболее неизменна. Министры приходят и уходят, даже диктаторы умирают, но горы стоят нерушимо» [7]. Р.Каплан отдает должное и военному консультанту правительств США и Великобритании Колину Грею, который в своё время заметил: «То, что технический прогресс зачеркнул географию, является всего-навсего возможным заблуждением» [8].
География как ключ к пониманию уже состоявшейся истории
По мнению Р.Каплана, географический фактор может помочь не только в предвидении будущего, но и в объяснении уже состоявшейся истории. Например, по мнению ученого, именно география позволяет прояснить генезис российской государственности: «Первая великая империя на территории нынешней России, первое огромное государство в Восточной Европе – это Киевская Русь, которая возникла в середине IX в. с центром в Киеве, самом южном по течению Днепра из исторических городов. Такое географическое расположение позволило Киевской Руси поддерживать постоянные связи с Византийской империей и способствовало обращению Руси в православие, которое, как известно, будет обогащено особой глубиной, которую ему придали на Руси. Географическое положение также повлияло на то, что население Киевской Руси кроме местных славян будет включать и варягов, пришедших по рекам из Скандинавии. Необходимо было покорить огромные пространства для того, чтобы получить достаточные запасы продовольствия. Так начала формироваться империя, – империя, которая свела две мощнейшие динамичные региональные силы – варягов и византийцев. В результате возникло новое географическое и культурное образование – Русь» [9].
По словам Р.Каплана, Русь постоянно страдала не только от набегов степных кочевых племен, но и от княжеских междоусобиц, в результате которых государство распалось к середине XIII века, а Киев был разрушен монголо-татарами. Главным результатом монгольского продвижения по евразийской степи стало перемещение политического центра Руси на север, в такие города, как Смоленск, Новгород, Владимир и Москва [10]. Однако средневековое Московское царство практически со всех сторон оказалось окружено сушей: «К востоку – тайга, степи и монголо-татары; на юге – монголы и турки, закрывшие доступ к Черному морю. К западу и северо-западу – шведы, поляки, литовцы, закрывшие доступ к Балтийскому морю» [11].
Именно поэтому Иван Грозный попытался вырваться из этой изоляции. Следует отметить, что Р.Каплан вовсе не демонизирует Ивана IV, а пытается рационально объяснить его поведение внутри страны и на международной арене: «Царь наглядно продемонстрировал, что в то время и в том месте единственным средством против полного хаоса была абсолютная власть. Грозный был первым на Руси великим строителем империи, роль, на которую в известной степени его толкали история и география» [12]. В итоге, констатирует Р.Каплан, Иван Грозный завоевал Казанское ханство, что открыло ему доступ на Урал. Затем он обрушился на Астраханское ханство. Одновременно он попытался получить выход к Балтийскому морю, но потерпел поражение, что «решительно отрезало Россию от запада, невзирая на рост её влияния благодаря новоприобретенным землям на Среднем Востоке и в Азии» [13].
В 1613 г. к власти пришла династия Романовых: «Именно Романовы во многом определили облик сегодняшней России. С приходом к власти этой династии российский империализм приобрел более развитую организационную систему, которая сменила несколько романтический, временами откровенно разбойничий характер средневековой Московии. За триста лет правления Романовых Россия завоевала Польшу и Литву, разбила шведов, наполеоновскую Францию, вернула себе Украину, расширила свою территорию до Крыма включительно и Балкан за счет Оттоманской империи, подчинила своей власти Кавказ, Центральную Азию и Сибирь, захватив земли вплоть до Китая и Тихого океана. Росси смогла восстановиться после неудач в Крымской (1853-1856) и Русско-японской (1904-1905) войнах» [14].
Р.Каплан констатирует: «Очевидно, что русским нечего стыдиться, так как они могут быть только теми, кем они есть, – народом, который построил империю в жутких условиях континентального ландшафта и климата, и в результате они стучались в ворота Леванта и Индии, угрожая, таким образом, Британской и Французской империям. …В то время как такие морские державы, как Франция и Британская империи, сталкивались со своими врагами за морями, Россия встречалась с врагом на своей собственной территории. Таким образом, русские люди очень рано научились относиться ко всему с подозрением и не терять бдительности. Это нация, которая всё время, так или иначе, находилась в состоянии войны» [15].
После революции 1917 года советское правительство могла полностью потерять Дальний Восток, но сумело изменить ход гражданской войны и вернуть территории на своих окраинах: «Исходя из логики географии, столица СССР была перенесена восточнее – из Санкт-Петербурга на Балтике в Москву. На месте потерявшего актуальность уклада, дарованного Петром Великим, возникло государство, управляемое из Кремля, исторической резиденции правителей средневековой Московии» [16]. По итогам Второй мировой войны СССР взял реванш «за долгие столетия опасного географического положения, восходящего еще к монголо-татарским опустошениям Киевской Руси» [17]. Новая советская империя «теперь простиралась гораздо глубже в сердце «Центральной Европы», чем Российская империя Романовых (1613-1917)» [18].
Р.Каплан отмечает, что в 1991 году Россия уменьшилась «до уже забытых границ доекатерининских времен. Отсоединилась даже Украина, первоначальный центр Киевской Руси. Однако, несмотря на потерю Украины, прибалтийских государств, Кавказа, Средней Азии, несмотря на нестабильность в Чечне, Дагестане и Татарстане, территория России и по сей день остается наибольшей на планете» [19]. Однако новая Россия крайне уязвима в географическом плане, поэтому, считает Р.Каплан, ей ничего не остается, как «кроме как следовать стратегии возрождения былой мощи» [20].
И всё же, признает Р.Каплан, «география не объясняет всё на свете, да и не найти в ней универсального решения всех проблем. Она всего лишь фон, на котором разворачивается битва идеологий. И даже когда география выступает объединяющим началом, как в случае с Америкой или Великобританией, Индией или Израилем, идеалы демократии, свободы или сионизма (с его элементом духовности) тем не менее служат основой для национальной идентичности. А когда у людей нет ничего общего, кроме географии, как, например, в Египте под управлением Хосни Мубарака или в Японии во времена Либерально-демократической партии, тогда страна страдает неизлечимой болезнью: она может быть стабильной благодаря географической специфике, но не более того. Так и Россия, без царя и коммунистической идеологии, должна выработать объединяющее начало вне географии, если хочет привлечь бывшие союзные государства. Наверняка апелляция просто к географии – чем по сути является идея Евразийского пространства или СНГ – не приведут к возрождению империи, подобной Киевской руси, Московского царства Средних веков, Российской империи Романовых или СССР» [21].
Безусловно, работа Р.Каплана «Месть географии» заслуживает самого внимательного и объективного прочтения. Её ценность заключается не в том, что она дает окончательные ответы на вопросы, а в том, что она призывает к новым научным дискуссиям, к совместному поиску исторической истины.
__________________________________________
[1]R.D.Kaplan. The Revenge of Geography: What the Map Tells Us About the Coming Conflicts and the Battle Against Fate By Robert D. Kaplan Random House, 2012 403 pp. $28.
[2] Каплан Р. Месть географии. Что могут рассказать географические карты о грядущих конфликтах и битве против неизбежного /Роберт Каплан, пер. с англ. М.Котова. – М.: КоЛибри, Азбука-Аттикус, 2015. – 384 с.
[3] Там же, с.19.
[4] Там же, с.19.
[5] Там же, с.58.
[6] Там же, с.49.
[7] Там же, с.51.
[8] Там же, с.55.
[9] Там же, с.178-179.
[10] Там же, с.179.
[11] Там же, с.179.
[12] Там же, с.180.
[13] Там же, с.182.
[14] Там же, с.183.
[15] Там же, с.184.
[16] Там же, с.189.
[17] Там же, с.190.
[18] Там же, с.190.
[19] Там же, с.191.
[20] Там же, с.192.
[21] Там же, с.193.