Для управления собственной экономикой, правительства отдельных стран мира, в основном, используют два класса моделей. Первый из них опирается на монетарный подход, второй – на управление производственно-технологическими процессами. На самом деле эти модели управления взаимосвязаны и в свое время были разорваны по идеологическим мотивам развития капиталистических и социалистических экономических систем.
Первая экономическая система базировалась на развитии частного сектора и управлялась рыночными методами, вторая базировалась на развитии государственного сектора экономики и управлялась плановыми методами. Как следствие этих общесистемных различий в базовых условиях функционирования экономики, в государственном управлении в большинстве стран Запада применялась модель регулирования развития экономики через финансовые потоки, а в бывшем СССР, преимущественно, использовалась модель регулирования ее развития через товарные потоки.
В первом случае, в качестве объекта управления принимается финансовый сектор, а во втором – реальный сектор экономики. Такое отличие в экономическом базисе, заложенное в фундамент технологической пирамиды управления, служило основным препятствием к построению прикладных инструментов, позволяющих совместить плановые методы управления с рыночными методами хозяйствования.
Как следствие разрыва в идеологиях построения экономических систем, организаторы работы финансового и реального секторов даже в рамках отдельной страны не имеют возможности сконструировать целостную технологию управления. Теперь, в условиях глобализации мироустройства и инновационного развития большинства стран мира, появляется возможность воспользоваться новыми интеллектуальными материалами построения единой технологии экономического управления.
Методологическая основа построения единой технологии устойчивого экономического развития
Измеряемая экономика – управляемая экономика. История экономической науки начинается с измерения произведенного товара и появления технологии мены одного товара на другой. В этой связи задачей экономических исследований должна быть лишь относительная ценность товаров, их меновая пропорция, которая определяет содержание теории контрактов Харта и Хольмстрема, лауреатов Нобелевской премии 2016 г. Еще Адам Смит указывал на случаи, когда один (а иногда даже два) из этих трех основных элементов цены отсутствует, так что цена продукта, в конечном счете, сводится только к двум элементам (заработной плате и прибыли):
цена продукта = заработная плата + прибыль.
Однако эта формула при мене одного товара на другой выражает цену товара только с одной стороны, со стороны покупателя или продавца. А межотраслевая модель Леонтьева, которая служит методологической основой теории контрактов, позволяет получить завершенную формулу модели обмена товарами:
Цена продукта = заработная плата.
Правда для получения такого полного разложения цены продукта на заработанную плату экономическая наука прошла долгий путь от Аристотеля до К.Маркса. Вначале цена продукта А.Смитом определялась произведенным доходом, который раскладывался на заработную плату и прибыль. А затем она превратилась в марксову формулу в форме затрат израсходованного капитала с присоединенным к нему источником дохода.
В последующие годы, благодаря открытиям Дмитриева и Леонтьева были разработаны модели межотраслевого баланса в трудовом (1904), и денежном (1973) измерениях, которые позволили соединить нить, прерванную после К.Маркса, и цена товара стала продуктом полного разложения на компоненты эмерсоновского типа. Теперь можно сделать утверждение: стоимость продукта складывается, а цена товара разлагается.
Естественно, без соответствующего инструмента ни А.Смит, ни К.Маркс, ни австрийская школа экономистов, да и никто другой не смогли бы разложить цену продукта вплоть до заработной платы. Именно модели межотраслевого типа позволили обеспечить единства товарно-трудовых и денежно-стоимостных потоков.
Теория контрактов – качественно новая платформа для построения моделей анализа рыночного равновесия Модель Сраффы: производство товаров посредством товаров [1]
Главная идея построения теоретической модели П. Сраффы (1960) заключена в межотраслевом характере процесса воспроизводства. Конечный продукт одного производства служит сырьем для других производств.
Сам кругооборот процесса воспроизводства создает конечный продукт, а согласно его теории распределения норма прибыли определяется ставкой процента. Этим он отличается и от теории предельной полезности, где соотношение спроса и предложения служит законом распределения, и от трудовой теории стоимости, где заработная плата, как у Д.Рикардо, определяется средствами, необходимыми для существования рабочего и его семьи, а норма прибыли – технологией производства.
Теория социальных издержек Коуза (1960).[2] Суть этой теории заключается в том, что фирмы создаются тогда, когда трансакционные издержки, то есть расходы на организацию обмена товарами и услугами, ниже внутри фирмы, чем на соответствующем рынке. То есть, если права собственности всех сторон, тщательно определены, а трансакционные издержки равны нулю, то конечный результат не зависит от изменений в распределении прав собственности.
Однако при учете трансакционных издержек желаемый результат, может быть, и не достигнут. Дело в том, что высокая стоимость получения необходимой информации, ведения переговоров и судебных дел может превысить возможные выгоды от заключения сделки. К тому же при оценке ущерба не исключены значительные различия потребительских предпочтений (например, один оценивает тот же самый ущерб гораздо больше, чем другой). Чтобы учесть эти различия, в формулировку теоремы Коуза позднее была введена оговорка относительно эффекта дохода, который стал основой теории неоинституционализма.
Тем не менее, теория Коуза не объясняла конкретные детали, например, почему некоторые фирмы растут за счет интеграции последовательных этапов производства, а другие концентрируются только на одном или нескольких производствах, отдавая остальные этапы на аутсорсинг или оставляя их за поставщиками или клиентами? Примеры находим в энергетическом секторе, где некоторые компании объединяют угольные шахты и работающие на угле электростанции; другие аналогичные шахты и обогатительные предприятия работают как отдельные фирмы.
Теория трансакционных издержек Уильямсона [3]
Чтобы понять основную идею этой теории, надо знать, что она связана с издержками заключения контрактов и переполучения права распоряжения имуществом или услугой в процессе обмена между двумя и более участниками.
В соответствии с теорией Уильямсона (2009), иерархическая организация преобладает на рынках до тех пор, пока она обеспечивает более дешевый и быстрый способ разрешения конфликтов. Так, если два сотрудника не могут решить вопрос о распределении работы и доходов, то их начальник может решить этот вопрос за секунды.
Механизмы работы и природу корпораций у Уильямсона изучаются не только с экономической, но и с юридической точки зрения, а контракт у него рассматривается как организационное звено по гармонизации их работы. В целом, теория трансакционных затрат Уильямсона обеспечивает единство экономики и юридических актов, закрепленных контрактом, и тем самым приводит к более глубокому пониманию целей их совместной работы.
Для этого корпорация Уильямсоном описывается не в технологических, как у Д.Риккардо, а в институциональных понятиях. При этом корпорация и рынок рассматриваются с точки зрения их способности к проведению разнообразных в своей сложности трансакций, позволяющих сэкономить ресурсы. Например, теория экономической организации производства утверждает, что если одна пара шахты и электростанций чем дальше находится от других шахт и станций, то тем скорее она будет принадлежать одному собственнику.
Теория контрактов Харта и Хольмстрёма [4]
Рыночная экономика есть экономика контрактов. А теория Харта и Хольмстрёма (2016) нацелена на определение параметров контрактов. Разработанные ими теоретические конструкции контрактов ценны тем, что они способствуют, чтобы стороны принимали взаимовыгодные решения. Данная теоретическая конструкция контрактов представляет большое практическое значение для анализа любых макроэкономических моделей сбалансированного экономического роста. А в области микроэкономики, эта же теория может служить базой для анализа многообразных моделей контрактации, таких как вознаграждение для топ-менеджеров, зависящее от результатов их деятельности, франшиза и дополнительный платеж в страховании, приватизация государственных предприятий. Теория контрактов особенно эффективна на уровне макроэкономики, когда нужно принять управленческие решения относительно инвестирования реальной экономики и предоставления стимулов к выбору оптимальных усилий.
Все вышеизложенные теоретические подходы свидетельствует, что экономическая наука, несмотря не ее внушительный возраст, все еще находится в развитии и потому представляет интерес для отечественных исследователей.
Теория обмена излишками Сагадиева [5]
Среди казахстанских экономистов эта проблема была основательно изучена Н.Сагадиевым (2004), который в своей книге «Понятие стоимости в контексте проблемы универсалий в науке. Перспективы нередуктивной философии»[6] пришел к выводу, что особые эффекты, а не затраты на производство и не доходы от них определяют конечные результаты рыночных отношений.
Подход Н.Сагадиева в полной мере сообразуется с теорией издержек фирм Уильямсона, лауреата нобелевской премии 2009 г. и теорией контрактов Харта и Хольмстрёма, лауреатов нобелевской премии 2016 г., где происхождение прибавочной стоимости связывается с торговой прибылью. Для доказательства правильности своего подхода Н.Сагадиев приводит цитату из книги Д.И.Розенберга, который в свое время комментировал «Капитал» К. Маркса:
«Может показаться, что Марксом не созданы еще все звенья, необходимые для перехода от простого товарообращения к производству прибавочной стоимости, не дана торговля, которую сам Маркс называет развитым товарообращением, исторически подготавливающим почву для капитала. Прибыль – эта еще неизвестная для простого товарообращения категория – появляется впервые в торговле, а между тем Маркс приступает непосредственно к изучению прибавочной стоимости на базе развитого капиталистического способа производства… Прибыль торговцев в разные эпохи существования торговли имела разные источники, чаще всего этим источником был ничем неприкрытый грабеж»[7].
Н.Сагадиев подводит свою мысль к тому, что «Потребление, которое доставляет благо, и труд, который создает благо, – это разнокачественные характеристики блага. Соответственно этому существует разница между его потребительной стоимостью и стоимостью. Ее я буду называть прибавочной потребительной стоимостью, чтобы как-то дистанцироваться от тех положений, которые были сформулированы теорией прибавочной стоимости Маркса. Иначе говоря, это та часть потребительной стоимости блага, которое превышает его стоимость»[8].
Кроме того, Н.Сагадиев считает, что именно Кондильяк, а не К.Маркс, первым правильно понял происхождение прибавочной стоимости, почеркнув, что «не избыток ли мы оба обмениваем». По его мнению, это предложение Кондильяка, вытекает из всего контекста его высказывания, и потому должно рассматриваться как альтернатива той парадигме стоимости, которая господствовала в экономическом мышлении со времен Аристотеля[9].
Поражает нас те конечные результаты логического анализа и методологического подхода Н.Сагадиева, где он лаконично излагает свою «теорию контрактов» с ювелирной точностью. Вот, чем завершается логика его теоретического подхода:
«Покупая товар, купец находился в отношении к его производителю, к примеру, городскому ремесленнику. Производителю прежде всего необходимо возместить затраты своего труда. Потому его стоимость определяется объемом благ, необходимых для поддержания его труда. Продав свой товар, производитель становится покупателем, и вступает в отношение обмена, возможно, к тому же самому купцу. Как покупатель его интересует уже потребительная стоимость товаров. Посредством потребительной стоимости товаров он должен возместить затраты своего труда.
Безусловно, у производителя товара его потребность заключается не в одном каком-нибудь товаре, а в некоторой их совокупности. Затраты труда возмещаются некой совокупностью потребительных стоимостей. Вместе с тем, если мы всю эту совокупность будем рассматривать как один товар, а всех купцов, продающих эти товары, как одно лицо, то дело останется таковым же, как и в случае с одним товаром, если только их совокупная потребительная стоимость представляет величину большую, чем их стоимость. Стоимость, которую он получил в обмен на свой труд в виде денег, становится теперь средством оценки потребительной стоимости необходимых ему товаров.
Конечный метаморфоз товаров для производителя сводился к тому, что он вместо одного товара получал другой: Т – Д – Т’. Он реализовывал ее как стоимость, т е. как тот объем потребления, необходимый для возмещения своих затрат, в обмен на потребительную стоимость другого товара, удовлетворявшего его потребностям. Получалось, что для производителя два различных товара имели одинаковую меновую стоимость, раз обменивались на одно и то же количество денег. Но в одном случае в меновой стоимости выражалась стоимость товара, в другом – его потребительная стоимость.
Для купца метаморфоз сводился к следующему: Д – Т – Д’. Здесь все становилось наоборот. Один и тот же товар имел разную меновую стоимость, поскольку, покупая товар, купцу достаточно было оплатить его стоимость, но продавал он его уже как потребительную стоимость. Та разница, которая возникала в деньгах, и есть прибавочная потребительная стоимость.
На первый взгляд может показаться, что такой способ образования прибыли зависит исключительно от воли или прихоти отдельных лиц. И хотя многое в этом мире так и происходит, дело не ограничивается только этим. Купец и ремесленник выступают персонифицированными лицами их экономической деятельности.
Роль купца сводилась к тому, чтобы превратить стоимости производителей в потребительные стоимости. В этом смысле ремесленники нуждались в купечестве, а купечество нуждалось в производителях. Для осуществления этой своей деятельности купец должен обладать деньгами и товарами, а для этого он должен был концентрировать в своих руках, с одной стороны, излишки продуктов, с другой — их денежное выражение в виде прибавочной потребительной стоимости.
По мере того, как все большее количество товаров начинает проходить через руки купечества, по отношению к разрозненным производителям купечество начинает олицетворять собой мир товаров и денег. Чем развитее становиться обмен, чем более широкое распространение получает разделение труда, тем все более возрастает роль купечества в жизни общества.
Если мы внимательно проследим историю зарождения капиталистических производственных отношений, и в частности, на примере Англии, то именно торговая прибыль образует первоначальную форму накопления капитала»[10].
Теперь, заменив метаморфоз купца (Д – Т – Д’) из книги Н.Сагадиева на экономику валютно-финансового сектора, и метаморфоз ремесленника на экономику реального сектора, можно получить полную картину кругооборота процесса воспроизводства капитала, в его форме денег (Y=V+M), и капитала, в его форме товара (Х= C+V+M).
Что лежит в основе теории контрактов?
Кругооборот процесса воспроизводства на товарных и денежных рынках состоит, во-первых, из превращения капитала в его форме товара, в капитал в его форме денег (Y=V+M), и во-вторых, из превращения капитала в его форме денег, в капитал в его форме товара (Х = C+V+M). В основе взаимных превращений кругооборота денег и товаров лежат договорные отношения двух и более лиц, которые добровольно согласились подписать контракт сделки, имеющий силу юридического закона.
В основе же теории контрактов лежит аналогичный кругооборот стоимости капитала, в его форме денег, и стоимости капитала, в его форме товара. Проблема соизмерения показателей стоимости капитала, в его форме денег (Y=V+M), и капитала, в его форме товара (Х = C+V+M) сводится к определению равновесных цен не только товаров и услуг, но и национальных валют, включая рыночную цену самого доллара.
Пусть известна усредненная цена единицы национальных валют, которая измеряется их покупательной способностью в относительном выражении и имеет условное обозначение ПСД, а усредненная цена единицы рабочего времени занятых людей в экономике – заработной платой в относительном выражении, и имеет условное обозначение ЗП.
В итоге, имеем следующее балансовое уравнение, которое является отражением нотариально заверенного контракта сделки двух и более субъектов рыночной экономики:
ЗП *Х = ПСД *Y (A)
Формула (А) взаимно увязывает суммарные затраты труда – Х, в виде вознаграждения труда и конечные результаты труда – Y, в виде цепочки добавленных стоимостей. Поскольку данное балансовое уравнение является отражением объективного процесса, произошедшего между субъектами рынка и ставшего юридическим законом между ними, то оно само станет числовой моделью теории контрактов.
Поскольку сам контракт имеет силу закона, то формула (А), как его теоретическое отражение тоже имеет силу закона, как закон Ома в физике, или как природный закон земного притяжения. Но формула (А), как числовая модель разового акта из многочисленных рыночных сделок купли-продажи подлежит обобщению. Обобщая этот частный экономический закон, представленный формулой (А) на многие отрасли и виды экономической деятельности, можно получить известный всем специалистам по межотраслевым моделям балансовое уравнение:
T*Y=t*X, (B)
где t=ЗП – прямая и T = ПСД – полная трудоемкость продукции, соответственно стоимости конечного продукта (Y) и совокупности затрат материальных и финансовых ресурсов на ее производство (Х).
Таким образом, формула (В) получена после обобщения формулы (А) на уровень национальной экономики, то есть после обобществления частной модели в общую и перевода ее на формализованный язык математики. Теперь формула (В) носит экономический характер и является экономическим законом.
В целом, математические формулы со времен Пифагора и Аристотеля служат верным инструментом теоретизации анализа экономической политики. Так, обозначив через коэффициент с соотношение Y:X в денежном выражении, имеем: с=Y:X, и измерив их в трудовом выражении, получим: с=t/T.
Оба эти соотношения являются экономически содержательными функциями времени, и они равны между собой. Первое соотношение, как соотношение стоимости конечного продукта (Y) к суммарным затратам материальных, трудовых и капитальных ресурсов на его производство (Х) будет меняться по времени. Рост соответствующего коэффициента с во времени означает повышение уровня конечного продукта (Y) от использованных на его производство ресурсов (Х). А его снижение по времени означает понижение уровня конечного продукта.
Эти изменения по времени происходят под влиянием рыночных сил конкуренции, которая способствует не только внедрению в производство достижений научно-технического прогресса, инновационных технологий и других нововведений, но и заставляет рисковать и инвестировать экономику. И после каждого делового цикла кругооборота денежных и товарных потоков в экономике определяется новый уровень научно-технологического потенциала страны.
Второе соотношение тоже будет меняться по времени. Но, обратная его величина (1/с), как соотношение полных (прямых и косвенных) затрат труда к прямым затратам (1/с=T/t=1+(T-t)/t)имеет иную содержательную интерпретацию. Так, известный по экономическим учебникам «парадокс Леонтьева» является следствием этого экономического закона.
В обоих соотношениях, соответствующий показатель с, назван коэффициентом научно-технологического потенциала страны. Естественно, каждый вид экономической деятельности и каждое предприятие имеют свои коэффициенты научно-технологического потенциала, на основе которых вырабатывается обобщенный коэффициент научно-технологического потенциала страны, который показывает оценку влияния «умных» факторов на темпы экономического роста.
Но любая теория жизненна, если её можно проверить практикой. В этом смысле теория контрактов не является исключением. Так, в процессе обмена товара на деньги на уровне микроэкономики прослеживается технологическая линия кругооборота взаимного превращения физических величин товарной массы в денежную массу, и обратно. Например, можно принять гипотезу, что годовой объем реализованных предприятием товаров и услуг в натуре Кт условных единиц составляет валовую выручку КД. Тогда цена товара Цт = КД/Кт, а выручка от продажи Х = Цт* Кт. В данном случае, скорость обращения денег по номиналу национальной валюты составит – vx, которая определяется из схемы воспроизводства К.Маркса:
Х= vx *М. (Формула 1)
Отсюда:
, (Формула 2)
или
(Формула 2а)
Принятая здесь гипотеза соответствует концепции Дж.Кларка, где любая реализованная товарная продукция представляется как сумма «элементарных» полезностей материальных благ, которые потреблены на создание реализованной товарной продукции [11].
Несмотря на возможность оценки эффективности регуляторной политики по двухмерному измерению стоимости капитала, в его форме денег, и капитала, в его форме товара в соответствии с кругооборотом процесса воспроизводства, ныне подобная работа проводится упрощенными приемами, отвечающими одномерному доходному методу А.Смита [12].
Так, по доходному методу А.Смита номинальный ВВП, вопреки теоретической конструкции контрактов, которая выражается формулой (А), определяется простым вычетом из выручки Х величины стоимости материальных затрат (QP): NGDP = Х – QP. Формула 2, теперь, теряет свое прежнее микроэкономическое содержание и, приобретает новое, макроэкономическое качество. В итоге она превращается в уравнение макроэкономического типа, не связанное с теорией контрактов:
(Формула 3)
где vn – скорость обращения денег.
Формула 3 не имеет ни одного атома физических величин и представляет собой лишь денежный феномен. А.Смит, утверждая, что труд является единственным источником измерения годового дохода, здесь противоречит самому себе. А его последователи, чтобы выразить реальный объем конечного продукта, ныне используют специальный параметр в лице дефлятора ВВП (инфляции).
Действительно, дефлятор ВВП (инфляция) официальной статистики, определенный на базе индекса физического объема товаров и услуг (ИФО), является универсальным экономическим показателем, необходимым для установления динамики рыночных цен товаров и услуг в реальной экономике, и динамики покупательной способности денег в валютно-финансовой системе экономики одновременно.
Поскольку дефлятор ВВП служит основой баланса номинального и реального ВВП — NGDP = рb*RGDP, а формула 3 определяет NGDP = vn*М, то можно записать: рb*RGDP =vn*M (Формула 4)
В формуле 4 скорость обращения денег vn сама по себе является функцией, зависимой от скорости обращения денег по выручке — vx и скорости обращения денег по промежуточному продукту — vz: или 
что то же самое:
vn = vx — vz. (Формула 5)
Таким образом, формула 5, которая связывает скорость обращения денежной массы – vn со скоростями оборота номинального ВВП и товаров промежуточного потребления: показатели выручки Цт* Кт находятся в прямой связи с индикаторами потребления промежуточных продуктов – QP и номинального ВВП.
Теперь на основе формулы 5 появится возможность для создания действенного инструмента, трансформирующего реальную экономику в локомотив устойчивого развития, а ценовой дефлятор ВВП (показатель инфляции) и покупательную способность денег – в ключевые индикаторы управления инновационным инвестированием.
Ценовой дефлятор ВВП (показатель инфляции) на самом деле есть интегральный фактор, состоящий из компонент, имеющих не только разрушающую, но и развивающую силу рыночной экономики. Исследование ее структуры может помочь анализировать разницу между темпами внедрения технико-технологических, валютно-финансовых и социально-политических инноваций.
Истинная стоимость денег определяется из решения сопряженных задач двойного измерения сбалансированности экономического роста, с одной стороны трудоемкостью продукции, с другой стороны, денежной единицей:
c = t / T = Y / X,
где c– как прежде, коэффициент научно-технологического потенциала страны, прирост которого (+, — ) определяется либо маржей изменения цен товаров и услуг, либо величиной ренты от использования ресурсов.
В данном случае, реальный уровень темпа роста научно-технологического потенциала страны 
измеряется разницей между темпами роста производительности стоимости конечного продукта и использованных на его производство ресурсов, так как на обоих затрачен единый фонд рабочего времени (L):
(Формула 6)
Поскольку формула 6 определяет разницу между двумя скоростями разных параметров развития национальной экономики, но при равенстве использованного на их производство рабочего времени – L, то она представляется как показатель ускорения экономического роста . Тогда весь потенциал научно-технологического потенциала определяется величиной L*а.
Выводы и рекомендации для развивающихся стран
- Необходимо перестроить методы анализа экономической политики, ориентировав их на двухмерное измерение стоимости капитала, в его форме денег, и стоимости капитала, в его форме капитала.
- Следует вести учет запасов всех наличных трудовых, материальных, и финансовых ресурсов, начиная с первичных районных звеньев управления в Казахстане.
- Создать методические центры консалтинговых услуг на уровне областных акиматов и укрепить первичных звеньев и институтов экономического управления на уровне административно-территориальных районов страны.
- Усилить районное звено экономического управления, обеспечив хозяйственную самостоятельность первичных звеньев самоуправления на уровне сел и поселков.
- Разработать новую методологию стратегического планирования, которая должна стать основным инструментом управления эффективностью использования ресурсов и создания закона о стратегическом планировании и управлении.
[1] Сраффа П., Производство товаров посредством товаров., [Электронный ресурс] http://ek-lit.narod.ru/srafsod.htm
[2] КапелюшниковР., Теорема Коуза., [Электронный ресурс] — http://www.strana-oz.ru/2004/6/teorema-kouza
[3] Теории трансакционных издержек, Разделы по экономике / История экономических учений [Электронный ресурс] — http://ecouniver.com/economik-rasdel/istekuz/215-teorii-transakcionnyx-izderzhek.html
[4] Корнилюк Р., [Электронный ресурс]- http://forbes.net.ua/nation/1422320-teoriya-kontraktov-v-chem-sut-otkrytij-nobelevskih-laureatov-2016
[5] Нурлан Кенжегалиевич Сагадиев работал в Институте КазНИИАСПУ до его ликвидации.
[6] Сагадиев Н.К. «Понятие стоимости в контексте проблемы универсалий в науке. Перспективы нередуктивной философии». Алматы, 2004. – 90 с.
[7] Розенберг Д.И. «Комментарии к «Капиталу» К.Маркса». — М.: Экономика, 1984. С.100.
[8] Сагадиев Н.К. «Понятие стоимости в контексте проблемы универсалий в науке. Перспективы нередуктивной философии». Алматы, 2004. – 90 с., С.88-89.
[9] Там же, С.90.
[10] Там же, С.90.
[11] Кларк Д. «Распределение богатства». –М.: Гелиос АРВ. 2000. — 220 c.
[12] Смит А. Исследование о природе и причинах богатства народов. -М.: ЭКСМО, 2007, — 960 с.